Возникшую из-за коронавируса паузу я использовал для завершения учёбы на заочке в госуниверситете водного транспорта. Защитил дипломную работу «Водный транспорт в транспортной системе Китая». Написанную на материалах, собранных за время моей годичной исследовательско-преподавательской командировки в Поднебесной.

Это, отнюдь, не коллекционирование дипломов, а стремление лучше понимать обучаемых мной курсантов, любовь к самому процессу учебы и постоянному приращению знаний, состояние души, характеризуемое определением «вечный студент». А также реализация мальчишеской мечты о флоте, ностальжи по Новороссийской мореходке, откуда я с треском вылетел в 1975 году.

Тогда я – 16-летний неуклюжий угловатый юнец, троечник, багаж которого составлял полупустой чемоданчик — представлял себя бравым штурманом или, на худой конец, механиком. Вот я возвращаюсь из дальнего плавания, а на берегу с распростёртыми объятиями встречает меня бывшая одноклассница Лена…

Увы, конкурс был довольно большой, и мне пришлось довольствоваться менее обещающей специальностью судокорпусника-ремонтника.

…Позади – лысые, цементной серости, горы. Спереди — Цемесская бухта. Месяц «вводной практики» на «площадке № 7». Гигантские, местами разрезанные газосваркой, остовы судов. Кувалда для отбивания наростов старой краски и ржавчины от днищ, ерш со стальной щетиной – чистить пазы и отверстия, шланг, коим надлежало смывать образующуюся при этом шурятину, лужи мазута в трюме, маляры, с люлек валиками на длинных рукоятях красящие борта… Куда как далеко от наивно-романтических мечтаний.

Курсанты в морской форме

Форменка с воротом-гюйсом, тельняшка, клеши и фуражка-мичманка надеваются лишь на выход. Все остальное время – мешковатая роба и берет блином. Что было здорово: практикантов разместили в кубрике одного из ремонтируемых судов. И хотя наш «препарированный» бло́кшив —некогда рыбацкий сейнер, без названия, лишь с буквой и номером на борту — выглядел малопрезентабельно и даже электропроводка и вода (по брезентовому шлангу) тянулись с берега, мы находились на настоящем судне. Не комната, а кубрик, не кухня, а камбуз, не сортир, а гальюн… И, значит, всё почти всерьез: команда, «Подъё-ё-ём!» по утрам, «Свистать всех наверх!», «Полундра!»… Вот только отбой не объявлялся, и я допоздна бродил, сочиняя стихи, грезя морским несбыточно-прекрасным. Даже стаканами с компотом мы чокались, приговаривая: «За тех, кто на борту; те, кто за бортом, сами напьются». Залихватски распевали бесстыжие частушки: «Нам, матросам, не рожать, сунул-вынул и бежать»… Тяжелая, монотонная, грязная работа? «Это вам не Маньку лапать». Полный восторг – раз под утро учебная пожарная тревога. Совершили даже четырехчасовое плавание (из расчета туда и обратно) – доставляли на судёнышке типа буксира и разгружали большущие жестяные банки с краской, растворителем и прочей антикоррозийной «химией». Неожиданно впечатляющей и, как много позже выяснилось, судьбоопределяющей оказалась лекция о международном положении. «Личный состав» собирался на нее в принудиловку (кому охота убивать прекрасный летний вечер на выслушивание и без того муссируемого официозом).

Лектор – немолодой седоватый, но энергичный мужчина с орденскими планками на флотском кителе без знаков различия – завёл нас с полоборота, стер скуку с лиц, заставил ловить каждое слово, провоцировал на вопросы… Ответы давал не сразу. «Давайте поразмышляем, товарищи…», «А вы сами как думаете, товарищ?»… Вмиг (то есть в полтора часа) перетёрли ближневосточную проблему, энергетическо-сырьевой кризис, провокации, направленные на заманивание лиц еврейской национальности в «землю обетованную». Ветеран, не опускаясь до банальностей и ерничанья, объяснял доходчиво, как бы резюмируя уже почти известное собеседникам. Избегал скучной цифири. Логику и аргументы закреплял остроумными сентенциями. Врезалось: «На Западе настоящим евреем считается только тот еврей, который на деньги второго еврея отправляет третьего еврея в Израиль»; «Исследуя причины арабо-израильского противостояния, следует вспомнить притчу, согласно которой Моисей 40 лет водил евреев по пустыне и привел их в единственное место на Ближнем Востоке, где нет нефти». Даже рассмеяться не успеваем. Речь снова предельно серьезна, выверена. Снова диалог… Мельком подумалось, а смог бы я рассказывать такие интересные вещи, так непринужденно владеть аудиторией?

Мероприятие закончилось, а расставаться просто так не хотелось. Пригласили поужинать с нами. Лектор легко согласился. Простились взаимно довольные. Что ж, первый урок оказался усвоен прочно. Благодарю Вас за него, старший товарищ. Я стал хорошим лектором – это без самохвальства и ложной скромности. В том числе благодаря Вам.

Как-то в воскресенье выдалась ясная солнечная и очень жаркая погода. И при этом – штормяга. Я его так назвал. На самом деле — небольшой шторм или даже большое волнение. Всё же наваливающиеся одна за другой, с шумом перетирающие прибрежную гальку волны с пенными гребнями выглядели внушительно. Лежать бы загорать. Только уж очень захотелось – через не могу и боюсь — испытать себя. Сиганул. Вода обожгла холодом, скрутила, понесла, наполнила буйным весельем. Я нырял под очередной вал, и он безвредно перекатывался надо мной. Я выкрикивал нечто нечленораздельное. Устав и повыплеснув из себя эйфорию, цепко оседлал волну и мягко катапультировался на берег. Лишь слегка поцарапался. Штормовое купание позволило убедиться: отныне мы с водной стихией – друзья.

1 сентября «сошли на берег», сели за парты. Львиную долю учебного времени занимали предметы вроде технологии и материаловедения, практические занятия в мастерских.

Преподаватели и учебные мастера просто не успели запомниться. А вот утренние построения, ритуал «обручения с морем», умелец татуировать якоря, чаек, черепа и инициалы старшекурсник Толя Буля (то ли кличка, то ли фамилия), «драенье палубы» во время уборок – всё как вчера. И экскурсия на героическую «Малую землю». По случаю 30-летия Победы там возвели глыбообразные монументы из бетонных блоков, изостенды, главный персонаж которых полковник Брежнев. Из динамиков – песня:

«Малая земля. Кровавая заря…
Яростный десант. Сердец литая твердь.
Малая земля — геройская земля,
Братство презиравших смерть!».

Допекала необходимость для иногородних, из-за нехватки мест в общежитии, снимать у частников жилье – комнату на двоих-троих – по 10 рублей в месяц с каждого (при 24-рублёвой стипендии, бесплатном трехразовом питании и льготном проезде).

Требовалось набраться терпения. По уходу на плавпрактику старшекурсников, подошла бы и моя очередь на заселение. Со старшекурсниками же требовалось правильно выстроить отношения. Опять увы! Раз – пошёл в отказ исполнить какое-то, показавшееся мне унизительным, распоряжение «деда». Да ещё сдерзил. Побили. Я пожаловался начальству. Тем самым нарушил негласный кодекс чести, прослыл фискалом, подвергся прессингу, по сравнению с которым предыдущие побои могли показаться щелчками.

Вскоре, не выдержав, я покинул Новороссийск.

И вот, на седьмом десятке, седой, имеющий четыре высших образования и учёную степень, объехавший полмира, я радуюсь, как мальчишка: сбылось! Впереди новые путешествия! Полный вперёд!

девушки в морской форме

Ну, а кому интересна указанная выше моя дипломная работа – представлю её отдельно.

Дипломная работа. ВОДНЫЙ ТРАНСПОРТ В ТРАНСПОРТНОЙ СИСТЕМЕ КИТАЯ